Аделина Сотникова
18 лет, фигуристка. Первая в советской и российской истории олимпийская чемпионка (2014) в женском одиночном катании в индивидуальном зачёте. Двукратный серебряный призёр чемпионатов Европы (2013 и 2014), чемпионка мира среди юниоров (2011), четырёхкратная чемпионка России (2009, 2011, 2012 и 2014), серебряный медалист первых юношеских Олимпийских игр. Заслуженный мастер спорта России.

«Пообещала, приперев себя к стенке»

За последние годы ей пришлось доказывать многим и многое. Как и всем фигуристкам-россиянкам, что нынче будоражат мир. Груз поколений лег на девичьи плечи. А куда деваться, коль одиночницы наши, по меткому выражению знаменитой Елены Водорезовой, были всегда «никудышными»?

Аделина за время после Сочи пережила безумный успех, который «утрамбовать» в чужом, да и в собственном, сознании бывает порой труднее, чем неудачу. И начала готовиться к новому сезону. Первые же внутренние старты перед выходом на официальный международный дали ощущение хорошего возвращения и… загипсованную ногу.

«Ну, что сказать... Гипс — не помеха. Везде найду, где позаниматься. Теперь нужно ко всему относиться с позитивом, что я и пытаюсь делать. Но не всегда получается. Очень хочется уже на родной лед, надеть родные конечки. Ничего, скоро все будет», — написала она в Instagram.

По телефону голос звучит бодро: «Хочу, хочу, хочу кататься! Но что делать, надо потерпеть теперь, сейчас медики все решают, я должна им подчиниться».

Позитив — это вообще ярко выраженная черта олимпийской чемпионки. И веселый нрав. Сама тренер Буянова (Водорезова) иной раз удивляется — до чего же шустра ученица, которую она знает с малых лет.

«Она, когда маленькая еще была — чем мне нравилась? Была таким чертенком, глаза — блюдцем. И издалека со мной разговаривала, на пальцах мне показывала: два, три оборота делаю? Конечно, сейчас уже более приглаженный характер, но черт этот внутри все равно сидит. Никто же из зрителей не видит ее после старта, зато мы в гостинице вздрагиваем: ой, кто-то пронесся! А это Сотникова была».

Вопросом про обещание, данное Владимиру Путину задолго до Игр, ее, конечно, замучили. А куда деваться — если сам президент об этом рассказывал: «Ей было 12 лет. Она принесла фотографию как свидетельство нашего разговора, где рядом со мной стоит, я ее за плечики обнимаю. Она смотрит на меня, и я помню, как она обещала стать олимпийской чемпионкой».

Но сегодня я спрашиваю ее по-другому: повторила бы сейчас смелые слова, не зная, чем дело закончится? Аделина смеется: «Мне кажется, если чувствуешь, что можешь, то — почему бы и нет? Можно и пообещать, приперев себя к стенке. Но, конечно, тогда я была маленькая и несколько наобум дала обещание. А вот потом, когда уже подросла, поняла, что вообще-то такие вещи анонсировать страшновато. Вспоминала ли я про эти слова? В основном тогда, когда сам президент вспомнил, а журналисты начали спрашивать. Перед Играми я все выкинула из головы, не нужно было. А когда так случилось, что обещание-то выполнила — уже можно было с чистой совестью вспомнить все».

Аделина Сотникова выиграла домашние Игры. Из спорта не ушла. Сегодня опять рвется в бой. Ей вновь надо — уже не доказать, а получить удовольствие.

Конкуренция, сложившаяся в российском одиночном катании, Аделину не смущает. «Конкуренция — это здорово, она подстегивает, и не бывает момента, чтобы можно было расслабиться. Без соперничества, причем острого, что происходит: откатал человек хорошо — первый, откатал плохо — все равно первый, других-то нет! Так не должно быть. Нашему поколению повезло: острейшая конкуренция среди своих — залог того, что на мировом льду будет проще. Там далеко не все делают такие элементы, как у нас маленькие девочки. Это классный «подстег», когда ты должен прорваться на пьедестал родного чемпионата».

«Русская публика — это классно»

Довольна ли Аделина своим поколением? Сотникова бескомпромиссна и сразу в ответе делит жизнь пополам.

«Спортивным — очень. Столько звезд собрали, так шли к этому напористо! А если к «обычным» людям заглянуть, то не очень. Странная молодежь сейчас пошла. В голове — только погулять, потусить, ничего больше. Очень много интернет «съедает». Мозг ведь разрушается. Я тоже из этого поколения, но для меня это очень странно и непонятно. По рассказам родителей о том, как они общались с друзьями, я бы, наверное, с большим удовольствием к их поколению прибилась, а не к сегодняшнему. И встречались они лично, и общались, и темы у них были для разговора.

А сейчас, как ни придешь куда-нибудь… Зашла с подругой в кафе в субботу — появились парень с девушкой, за столиком устроились и «сидят» в телефонах! Что за бред? Что, им обсудить нечего? Слава богу, у меня много тем для друзей, но иногда тоже бывает — не успел глазом моргнуть: бац, и все в телефонах! Это неправильно, нечестно даже по отношению к другу. Мы вот с Максимом Ковтуном и Максимом Завозиным дружим. Как приходим куда-то, у нас уже часто бывает так: телефоны — на стол, кто первым возьмет, тот и оплачивает ужин!».

Не стоит, наверное, конкретизировать, что Сотникова за ужин еще не платила. Олимпийский характер берет свое и в кафе.

Аделина сегодня очень хочет не просто кататься, а соревноваться — это, говорит, самое главное. Понимает ли, что будет тяжело? Что опять будут возникать проблемы — и с ее участием, и даже без намека на него? Что надо будет снова забыть обо всем, кроме льда, выходить и бороться? Все понимает. Отвечает просто: «Мне интересно».

В этом вся Сотникова, олимпийская чемпионка. Ей восемнадцать лет, она выиграла не просто главный титул в фигурном катании, но сделала это первой в потрясающей отечественной истории вида спорта. Чего там только не было! Да вообще-то только одного — как раз этого титула!

«Я еще до конца себя, может, и не понимаю. Но русская публика — всегда классно. В Сочи мне сразу стало ясно — мое! «Аделина, давай, сделай!». Бодрит. Вот и сейчас… Так уже хочется показать новые программы! Говорят, я прибавила в катании, надеюсь, к чемпионату России нога заживет, я смогу выступить в Сочи. Снова в Сочи. Мне этого очень хочется».

Сотникова — абсолютно современная девушка, от мира не отгораживается, хотя мир, как известно, разный и преподносит сюрпризы. Когда после Олимпийских игр болельщики разделились в симпатиях к ведущим фигуристкам, выдержать напор было сложновато. Не читать, что пишут, вовсе? А куда же девать природное любопытство, да и труд-то твой же оценивают, интересно ведь.

«В социальных сетях сразу после Игр творилось нечто. Правда, даже страшновато было. Приятно, конечно, что тебя весь мир знает, но какую-то защиту научилась выстраивать, иначе — не выжить».

«Значительное — не значит, сверхъестественное»

Прорыв Сотниковой — это прорыв всего отечественного фигурного катания. Есть и объяснение — та самая конкуренция, которая сложилась у одиночниц в последние годы. Целая плеяда тренеров, каждый из которых идет своим путем и воспитывает спортсменок, что называется, с фигурных пеленок. Домашние Игры, на которые не пожалело государство ни средств, ни внимания, сделали и самое главное дело — это поколение фигуристок спрашивает с себя по всей строгости. И несет ответственность за себя же, начав это делать с первых поездок на тренировки — ранним утром на заднем сиденье машины с подушкой в обнимку. Как Аделина.

«Мама всех будила, с папой ехали в школу к 8.30, это было обязательно, на пару уроков, потом я шла на каток. Могла сказать, что хочу поспать, чтобы на тренировке нормально себя чувствовать. И мама была не «против», потому что с учителями договаривались, я приходила и сдавала все предметы. Так что если и пропускала, то только школу, тренировки — нет. Я себя не заставляла, это точно. И вообще, если бы я сама не хотела, то всем бы сказала: не хочу и — до свидания! Я так могу. Папе, кстати, было жалко, что я не высыпаюсь. А мама всегда спрашивала: пойдем или ты дальше спишь? И всегда было: я хочу! Мой голос тоже решал».

Решала Аделина, помогали родители. И она — родителям. «Все идет из семьи», — это как-то на просьбу охарактеризовать спортсменку лаконично ответила хореограф олимпийской чемпионки Ирина Тагаева. Аделина всегда знала, что не просто делает то, что ей нравится, — семья нуждается в ней.

«Даже добиваясь, казалось бы, значительного, мы не делаем ничего сверхъестественного. У меня есть сестра, два года у нас разницы, ей в жизни пришлось и приходится преодолевать многое. Прошла через несколько операций… Я не имею права на малодушие. Выиграв юниорский чемпионат мира, сказала маме, что буду первой олимпийской чемпионкой. Это не было самоуверенностью, понимала, что очень хочу этого. А если хочу — добьюсь. Мы с тренером готовились именно к победе. Я даже в школе специально сдала экзамены за два года, чтобы в олимпийском году спокойно готовиться к старту… Мама плакала, когда увидела меня после победы. Я побежала к ней, прыгнула, она меня покрутила и сказала: ну вот, мы это сделали. А больше не помню. И папа тоже был такой счастливый, так светился! Обнял, поднял! Я увидела его поздно вечером в Лужниках, когда мы прилетели из Сочи».

Ей не нравится фамильярность, зато нравится ее имя — полный вариант. А всякие Адель да Ада… Хотя последним именем называть себя позволяет — правда, только Татьяне Анатольевне Тарасовой. Но каждый раз про себя бурчит: «я не Ада». Бурчит, но злиться по-настоящему научилась только на себя. Тренер Елена Германовна ученикам как-то прямо в зале грушу для снятия стресса установила, так теперь лишь со смехом любит рассказывать, как Сотникова с этой грушей обращалась — подойдет к ней и ласково: тюк-тюк.

«Не умею я «агрессивничать». Я разная, но всегда упертая — то, что не нравится, делать не буду никогда. Даже если мне все объяснят. Соглашусь внешне, а про себя: ну и зачем? Бывает, что есть отрицательное что-то, а стукнуть по бортику — как-то мне некомфортно, крикнуть — тоже не хочется. Перед Играми у нас была одна тренировка… Я обычно молчу, когда мне попадает за что-то, хочу ответить, но внутри сразу протест: нет, не буду. Не говорится мне как-то, а в этот раз что-то тренировка не пошла совсем, Елена Германовна возмущаться начала… И тут вдруг меня прорвало: «Да, успокойтесь вы!». Сначала был такой трясущийся голос, а потом мысли сразу — укусили меня что ли? Еду к бортику, и думаю: интересно, что Елена Германовна подумала сейчас? Опешила, наверное».

Аделина, по словам тренера, просто орала гимн в Сочи, а во время закрытия Олимпиады отчаянно плакала, причем закрывала лицо, чтобы никто не видел. Не хотела никому показывать себя «некрасивой». А уже на следующий день после победы заявила на пресс-конференции, что хочет теперь все золото собрать в фигурном катании.

«Хочу и сейчас. Сезон будет сложным. Надо работать, как будто ничего не было. И дело не в том, что надо доказывать. Пока мне нравится это дело, я буду им заниматься. Нет, интерес никогда не пропадает, просто я такая — два дня желания может не быть, а потом, как оголодавшая, вцепляюсь. Что-то отдать из пережитых эмоций или что-то выбросить из памяти? Не-а. Я этого сама хотела и получила…».

Ирина Степанцева специально для «Ленты.ру»